Одна жизнь на двоих

Юлия_Lela · 23 января, 2020

Не знаю, в каком разделе поместить...текст не мой.... текст старый, возможно знакомый.. но очень понравился)))

Собачники-это все таки неизлечимо.
Заболевание, возникающее спонтанно, или передающееся по наследству. А еще оно заразное. Вообще, примерно у половины населения двуногих сидит вирус собачника. Но не у всех он проявляется. Кому то не дают его увидеть родители, запрещающие заводить собаку с самого детства. Кто то не может позволить себе хвостатое чудовище из за образа жизни или финансовой несостоятельности. Ну или еще куча всяких разных поводов.

Это-собачники в латентной форме. Они еще об этом не знают. Но стоит им увидеть какую нибудь особенную, «их» собаку, вирус особаченности просыпается, и начинает активно действовать. И тогда все эти отмазки про образ жизни и прочее уходят на второй план. На первый план же вылазит совершенно сумасшедшее и неуправляемое желание завести собаку. Потому что без нее никак. Ну совсем никак. И очень нужна собака, уже вчера.
С ее появлением жизнь начинает делиться на 2 этапа. Жизнь ДО и жизнь ПОСЛЕ. И постепенно понимаешь, что этап «ДО»-это даже не жизнь была, а что то непонятное, туманное и неправильное. Не жизнь, в общем, а сплошное существование в ожидании собаки. И хорошо, что оно закончилось, и наступил период «ПОСЛЕ». Когда, с наличием ушастого хвостатого безобразия, началась жизнь. Настоящая жизнь, полноценная. И пусть отягощенная неизлечимым вирусом особаченности.
Богатая такими простыми радостями, как припертый на горбу мешок корма, разлитая в коридоре 4х литровая миска с водой, погрызенные косяки, ободранные обои и принесенные утром в постель запчасти от ботинок. Ведь до появления собаки никак нельзя было представить, насколько здорово вставать утром в 6 часов и гулять по еще спящему городу, встречая рассвет летом, или отмораживая нос зимой. Или такая простая радость, как тихая усталость и удовлетворение от сделанной работы, которые разливаются по телу, когда возвращаешься с площадки после 5 часов дороги-занятий-дороги. И на двоих одна мысль-пожрать и спать. А мысль о том, что вечером нужно снова выйти поработать при морозе -20 никого не пугает, а вызывает приятное предвкушение.

А еще с проявлением вируса особаченности и появлением, собственно, собаки, резко меняется гардероб. В нем добавляется спортивных, лыжных костюмов, совершенно бомжатского вида, но главное-что теплые. Отдельная полка-под камуфляжные или спортивные, вытянутые на коленях, штаны. Главное, чтоб карманов побольше и цветом потемнее. Ну, чтоб стирать пореже-грязи ведь так не видно. Деловые же костюмы, или-упаси господи-платья, скромно сдвигаются в самый дальний угол шкафа, и одиноко там вздыхают в то время, как ушастый зверь, вызвавший стойкое заболевание хозяина, доедает очередную пару дорогих босоножек. Ну чтоб на их место можно было поставить свежие драные кроссовки, или истрепанные прогулками, просящие каши, ботинки. Помимо этого, по каждому из выживших деловых костюмов, будет сразу видно больного, и запросто можно определить породу, которую держит болезный.

Как еще один симптом заболевания, кардинально меняется взгляд на машины. Теперь же машина оценивается не внешним видом, не напакованностью электроники и прочим фаршем, а размером и проходимостью. Причем, размер-вместительность измеряется в собаках. Например, проходя мимо Тойоты Тундры, собачник завистливо облизывается и задает вопрос в ночную тишину-«а сколько сюда собак влезет? Эх, повезло товарисчу, жаль, дурак, не понимает своего счастья! Ужо я б развернулся!»…
Развития ради, подскажу, что в Тойоту Рав 4 помещается 3 собаки-2 немаленьких лабрадора и овчарка. В багажник. А в Фольксваген Поло-5 человек и 3 собаки. А в Джип Тойота Прадо можно с комфортом упаковать до 8 собак немаленького размера. Ну и так далее..Если кому надо-обращайтесь, упакуем. Опыт есть. И машину подобрать под количество собак тоже поможем.

Конечно же, все те, кто рискуют покрутить пальцем у виска и высказать что то насчет того, что собака, дескать, воняет, лает, сыпеться, слюнявиться и прочее-становяться врагами номер один и обычно, на всю жизнь. Лучший способ добиться чего то от больного собаковирусом-это завести разговор о его животине, о собаках в целом, и примерно слушать, изредко соглашаясь. В противном же случае собеседние начнет подозрительно поднимать шерсть на загривке и скалить зубы. То, что этот человек является президентом какой то там компании, или мировым лидером-особого значения не имеет. Главное-собачку то обидели, гады!

Наибольшим ужасом для больного является тот факт, что собаку нужно где то оставить по неким причинам. Или кому то отдать на передержку. Или еще что то…Ну там, по причине ремента, переезда, командировки, поездки на отдых или еще какой то фигни. Тогда у больного начинается обострение. Ему чудится цокот когтей в доме, он во сне считает ритмичное сербанье воды из миски, а рука сама свешивается с кровати и ищет пушистое ухо. Если же не находит-болезному начинают сниться кошмары с ежечастными вскакиваниями в холодном поту и попытками вспомнить, что же сподвигло его на такое мучение, как отсутствие собаки. А под утро, пробудившись от очередного кошмара, собачник не выдерживает, и встает с мыслью о том, что нужно погулять животину. Одевается, берет поводок…а скотинки то нету..И опять случается обострение, и посылаются к черту весь отдых, все поездки, все причины и аргументы, по которым собака временно не с больным..Заводиться машина, собака забирается, себе же дается слово никогда больше не эксперементировать подобным образом…Потому что плохо ему, больному, без собаки. Действительно плохо, больно и пусто.
Это-финал заболевания. Дальше уже просто некуда, и без собаки начинается ломка. Лечению не подлежит, смягчается только наличием ушастого зверя.
Со временем-двух, нескольких, и больших, больших, больших…иначе-плохо. Это-как н apкотик…Да что там он, гораздо сложнее и тяжелее.
Он затягивает и не отпускает больше никогда.
(С) Юлия Туренко